Бортовой компьютер повис, выводя последний сложный расчёт. Горан прикрыл глаза. Даже в эти несколько секунд уставший мозг продолжал самостоятельно просчитывать варианты полёта капсулы. Воспалённые веки подрагивали, натянутые мышцы звенели. «Должно же быть в этом чёртовом двенадцатом квадрате Бетта-галактики хоть что-то от пропавшей ракеты? А что, если самому запустить капсулу в тринадцатый квадрат? Останется запись в дежурном компе, а это – лишние объяснения на Земле…»

- Борт «Ка-Эр-5». Я – «Ир-Юг-300». Разрешите стыковку! – женский голос из динамика заставил его вздрогнуть. Видать, кому-то ещё хуже, чем ему, раз просит стыковку, несмотря на предупреждающую бортовую разметку Ка-Центра.

Выйдя в демонстрационную камеру и дождавшись полной остановки двигателей, он протянул руку сходящему по металлическому перешейку астронавту:

- Капитан Горан – к Вашим услугам! Откуда Вы в этой глуши?

- Спасибо, что не развернули! – прозвучал всё тот же чистый, звенящий голос. Отстегнув шлем, девушка улыбнулась: - А как же правила Центра?

- Из любого правила есть исключения! – так же широко улыбнулся Горан.

- Я знала, что Вы так ответите! – кивнула гостья. – Исследовательская лаборатория. Возвращаемся домой с Ксилемы – проводили там опыты. А Вас, насколько я понимаю, нет смысла спрашивать о чём-то?

- Вы правильно понимаете! – усмехнулся капитан. - Прошу!

Гостья понравилась ему сразу же. Несмотря на увесистое снаряжение, она шагала легко и говорила так непринуждённо, как будто они просто столкнулись в городской кафешке, а не здесь, за тысячи парсеков от Земли. Как ей удалось в таких условиях сохранить живость мыслей и теплоту взгляда – оставалось загадкой! Полёт исследовательских кораблей всегда ограничивался лишь месяцем работы, но и это считалось для женщин-астронавтов большой нагрузкой. А её тёмно-карие глаза, будто изюминки, смотрели по-доброму и улыбались. И капитану Горану впервые, вопреки всем инструкциям и секретным табелям, захотелось прожить этот вечер как на Земле – с неспешными разговорами за кофе и любимой музыкой – вечер, которого у него не было вот уже 15 лет!

Шагая рядом с гостьей, он вновь на полсекунды прикрыл глаза: «Чёрт побери! На сегодня хватит расчётов!».   

- Торжественный ужин по случаю гостей с Ксилемы – считаю открытым! – в столовой Горан щёлкнул пальцами, и датчики подогрева заработали. – Придётся вам, сударыня, терпеть общество старого космического пирата с его несовременными ритмами и рассказами о далёком прошлом...

Тут же приглушённо включилась звуковая система, а минут через пять освещение сменилось спокойным вечерним ультрамарином.

Они проболтали всю ночь, как старые добрые друзья: о мягких посадках на белой Медузе, о весёлых помощниках-астронавтах с Галеры, и о том, насколько хороши утренние взлёты к поднимающемуся розовому Бетта-солнцу. Даже спорили, шутя, какую музыку поставить: его металлические перепевы «Корриды» или привезённый ею фоновый альбом Мадемуазель Д’Луэрни. Он с удовольствием следил за тем, как Она садится, наливает кофе и закрывает глаза, слушая мини-динамики. От усталости Горана не осталось и следа: мысль о потерянной ракете уже не сверлила его мозг, наоборот, капитан чувствовал, что полон сил и новых решений, будто гостья влила в него живой эликсир.

Где-то под утро, когда запас кофе слегка истощился, а датчики, думая, что хозяева заснули, перешли на более мягкий гул, Она встала:

- Спасибо, капитан! Давно у меня не было такого тёплого земного вечера… - проникновенный взгляд карих изюминок смотрел прямо Ему в душу. – Запас вашего Ка-времени не так уж велик… - и Она потянулась к шлему.

Сейчас Она уйдёт в никуда! А ведь он даже не спросил Её имени, просто про себя ласково назвал Её «Изюминкой». Горан сглотнул, на полсекунды прикрыл глаза, как всегда, когда принимал важное решение, и решительно взял Её за руки:

- Постой. Я не могу тебя отпустить просто так!

Она будто бы не торопилась:

- Я могу оставить координаты передающей станции… 

- К чёрту координаты! – прорычал Горан и затряс Её сильнее: - Мне нужна ты! Понимаешь? ТЫ!!!

- Я понимаю, - прошептала Она и улыбнулась своими бездонными карими глазами.

Руки Горана притянули Её к себе, и Он сжал её так мощно, будто пытался раствориться в Ней, проникнуть сквозь плотную ткань комбинезона, ощутить каждую клеточку Её тела. В полутёмный нижний холл не доносились даже внутренние команды дежурного компа. Музыка тоже угасла. Лёгкий, скользящий поцелуй царапнул Его щёку. Горан почувствовал себя леопардом, готовым перепрыгнуть любую пропасть и посшибать всё на своём пути. Впервые за много лет трезвый капитанский ум отключился, погрузившись в туман всплывающих инстинктов и едва уловимый, сладковатый аромат духов...

Он неспешно открыл глаза: серебристый Полудар уже сверкал в правом иллюминаторе. Значит, скоро рассвет. Она сидела к нему спиной и беспокойно теребила прядь волос. Потом решительно полезла в карман валяющегося комбинезона и достала синий инъектор. Первая вспышка гнева, пронёсшаяся в сознании Горана, тут же сменилась холодным выжиданием. Он резко закрыл глаза, весь обратившись в слух. Мышцы вновь зазвенели, как перед запуском.

Всё произошло в одну секунду: как только она склонилась над его виском, нацелившись в вену, он выкинул левую руку в направлении иглы и одним ударом выбил инъектор. Мёртвая горановская хватка сжала запястье девушки:

- Прежде чем отправить меня на тот свет, может, объяснишь мне истинную цель своего визита, дорогая? – проскрежетал он над её ухом.

Она не сопротивлялась. Лишь подняла на него свои карие изюминки, из которых непрестанно катились слёзы:

- Горан, я не из Бетта-разведки, поверь… Это просто аллониум – ты всё забудешь.

- Зачем? – прогрохотал он.

Она отвернулась и медленно заговорила:

- Никому другому я бы не сказала. Но тебе скажу. Слышал об Исиде?

Легенда о Вселенской Женщине, помогающей странникам в долгих полётах, давно кочевала по Космо-городку, но никто всерьёз не воспринимал эти сказки.

Будто прочитав его мысли, она тяжело вздохнула:

- Нет, Горан, это не сказки. Это и есть моя станция! – Изюминка как-то по-детски шмыгнула носом. – Наверное, таким и было древнее проклятье… Мой корабль запрограммирован: он не просматривается с межгалактических радаров – только при самой близкой стыковке с теми, кого мне выберут.

- Кто выберет? – просипел Горан. Ошарашенный внезапной, какой-то совершенно нереальной развязкой, он и не заметил, что до сих пор крепко сжимает руку гостьи.

- Я не знаю, - грустно пожала плечами она. – Я просто чувствую, кому сейчас плохо, и станция сразу берёт курс на эту систему. Тебе было очень плохо. Ты не спал неделю. И ещё эта ракета, которую ты всё время ищешь... А я отдаю силы тем, кто устал. Это моя миссия. Кому-то оставляю записанные на подсознание сны о доме, кому-то прокручиваю голографии с лицами близких, кому музыку любимую или просто сон чуть дольше обычного. Да это всё несложные фокусы. Просто, чтобы ко мне не привязывались и не ждали потом всю жизнь, я вожу с собой аллониум. Так легче. Силы появились, а кто помог – не помнишь… – И она горько усмехнулась. – Только с тобой осталась чуть дольше положенного, не смогла сразу... Ты – честный, добрый, какой-то самый настоящий!.. А ведь ты даже не представляешь, сколько мне лет! Я старше тебя на целую галактику. Я просто нечто из ниоткуда...

Он опустил руки, обмяк и привалился к диванчику. Вот так всё просто! Самый сильный капитан Бетта-галактики попал в самую простую, почти школьную, головоломку. Но ведь он не ребёнок, чтобы верить в сказки! Тогда откуда на его борту это светлое чудо с плачущими глазами-изюминками?

- Ещё есть время... Пожалуйста, побудь здесь. У меня сейчас мозги вскипят! – Горан не знал, что делать с этой неожиданно свалившейся на него правдой.  – Может, расскажешь?..

...Большой серебристый пёс с рыжими подпалинами на боках устало смотрел куда-то вбок. Морда неподвижно покоилась на лапах, а в глазах уже читалась бездонная пустота. Грей умирал. На полу, распластавшись навстречу собачьему телу, вытянулся мальчик в синем комбинезоне. Рядом, до боли закусив губу, стояла Изюминка. Даже она была бессильна в такой ситуации.

- Сделай что-нибудь!!! – закричал мальчик, резко повернув голову. – Оставь его! Он ведь не старый! Ну, пожалуйста!  

За столько веков своего существования человечество наконец-то научилось растягивать собачий век до сорока лет, но дальше оно всё-таки было бессильно. Изюминка, еле сдерживаясь, чтобы не разреветься, развела руками:

- Карик, пойми... Это всё-таки галактика, а не сказка!

Он дёрнулся:

- Вы ничего не понимаете! Ничего! Вы – такая же, как Бетта-монстры! – он зло замолотил кулаками по полу.

Изюминка выдохнула:

- Ты прав, малыш. Я такая же... Все взрослые одинаковы.

Он вдруг резко успокоился, нервно сглотнул, а потом тихо попросил:

- Я не хочу, чтобы он видел, как я плачу... - Мальчик отвернулся и дёрнул плечом, смахивая бегущие слезинки. - Пожалуйста, пусть он просто уснёт... с хорошими снами... – И он, старательно пытаясь улыбнуться, поцеловал пса в седую морду, затем тихо встал на колени, погладил уставшие лапы, а потом медленно поднялся и на цыпочках попятился к выходу. Изюминка подняла к потолку напрочь залитые печалью глаза и сконцентрировалась.

Пёс спокойно закрыл глаза и расслабил тело, повалившись на бок. Через пару секунд морда Грея растянулась в собачьей улыбке, он стал тихонько погавкивать: ему снилось, как он бежит вместе с Кариком по васильковому полю, к широкой взлётной полосе...

- Кажется, здесь и аллониум не поможет – Изюминка прикрыла за собой двери и покачала головой, глядя в сторону детской, откуда доносились рыдания мальчика. – Мозг Карика, конечно, забудет о Грее, но рана в сердце останется...

- Всё так, – по-отечески вздохнул капитан. – Но всё равно, сделайте это. Может быть, когда-нибудь, в следующем веке мы придумаем что-то, чтобы терять друзей было не так страшно! Хотя, какое тут к чёрту успокоение...

- Такой вот был полёт... – Изюминка закрыла глаза и покачала головой, стараясь отогнать воспоминания. – Так что, и я, Горан, далеко не бог!

Горан шумно выдохнул. Всё-таки чудес не бывает, несмотря на сумасшедший ритм крутящейся рядом Бетта-галактики!

- А Галий? – он вдруг вздрогнул от собственного голоса. Горан ждал и в то же время так не хотел сейчас услышать горькую правду о лучшем друге. «Бывшем лучшем друге» - поправило его жёсткое подсознание.

Изюминка слегка качнула головой и посмотрела с укоризной:

- Ты же знаешь, что это неправда!

- Но он исчез, и ни строчки, ни позывных, ни вообще каких-нибудь ориентиров. Я забивал его всевозможные ники и пароли в поисковую машину Космо-городка... Пусто! 

- Ка-центр никогда не выдаст тебе все данные о заходах и посадках. Там удобнее считать, что Галий улетел безвозвратно. А ты до сих пор считаешь его предателем. Это неправильно!

Она настойчиво заглянула в его глаза:

- Горан! Я это не просто для утешения говорю! Я знаю...

- Ты была у него??? – вскинулся Горан.

- Нет... Но точно знаю, что это не так. Моя интуиция меня никогда не подводит... – она задумалась, потом легонько тронула Горана за плечо: - Может, тебе голограмму показать, из вашего прошлого?

- О нет, сеньорита, - горько усмехнулся капитан. - Я давно вышел из возраста мультиков... – Потом сощурился куда-то вниз и добавил: - Если ему будет плохо – ты ведь будешь там?

Она быстро кивнула.

- Пожалуйста, скажи ему, что я не сержусь. Пусть даст знать, если как-то выберется из этой чёртовой мясорубки...

Они просидели в молчании достаточно долго. Каждый спиной чувствовал тревожное дыхание другого. Пульс зашкаливал, в голове метались смутные обрывки мыслей, оба пытались обмануть здравый смысл, оттягивая минуту, когда надо будет выдержать последние мучительные взгляды в упор.

Потом Изюминка робко вытянула шею, следя за сияющим в иллюминаторе Полударом:

- Я... – её голос сорвался и погас. Она молча показала глазами на яркую звезду, заменяющую астронавтам местное время.

- Ты не можешь так просто улететь! – Горан вдруг резко вернулся в реальность, которая стучала гулкими каплями тайм-датчиков в гостиной. Он почувствовал горечь, как при расставании с чем-то родным и любимым.

- Я должна! - твёрдо кивнула она. - У меня ведь ни друзей, дома. Ни прошлого, ни будущего. Я – просто станция «Исида» на своей вечной орбите.

- Ты – лучшая Женщина, которую я когда-либо встречал! – покачал головой Горан. – Я не хочу так.

- Так будет лучше, - Она мягко тронула его за плечо. – Бетта-галактика через три дня закончится, и у тебя будет новое задание. Надо возвращаться.

Изменить было нечего, вернуться на сутки назад – невозможно. Он хотел что-то сказать, но слова застряли в горле, а разум еле сдерживал подступавшие слёзы. Горан вздохнул глубоко-глубоко, словно пытаясь задержать в себе аромат Её духов, склонился над Её тонкими руками, и поцеловал их.

- Спасибо! – прошептал крепкий, сильный мужчина, и Она сделала шаг назад…

Сиреневая полоса от улетающей «Ир-Юг-300» ещё долго маячила в его иллюминаторе. Он сидел перед дежурным компом, точно зная, что через 15 минут отправит капсулу в точку, где будут найдены останки пропавшей ракеты. Датчики слежения были подключены, станция медленно набирала обороты, готовясь к запуску. У него оставалось ровно 15 минут, чтобы…

Горан резко встал, на секунду прикрыл глаза и направился к врачебному отсеку. Ярко-синие бутылочки аллониума стояли на второй полке сверху. Практически недельный запас. «Хватит на футбольную команду вместе с тренерами!» - усмехнулся капитан «Ка-Эр-5». Он сгрёб ампулы одной левой и аккуратно уложил их в мини-контейнер.

Грузовой отсек медленно отошёл от борта горановской станции. Безопасный раствор мягко обволок контейнер с ярко-синей жидкостью, чтобы через пару секунд навсегда растворить космический мусор в просторах Бетта-галактики. Из иллюминатора уходящей станции за отсеком серьёзно следил мужчина с серебряными Ка-нашивками на рукавах. Мужчина, который ничего не хотел забывать!