Всю жизнь ее тянуло к чему-то необычному, экзотичному и яркому. Ее привлекали рассказы об экстрасенсорных способностях, а также всевозможные сонники, гороскопы.
Она всегда смотрела по телевизору выступления многочисленных ясновидящих, которые одно время наводнили собой экран. Раскрыв рот, она смотрела на почти цирковые выступления Кашпировского и на странные пассы-гримасы Чумака.
Потом она решила развивать эти способности в себе. Обложилась самоучителями по развитию навыков видения ауры, открытию третьего глаза, навыков ясновидения, путешествиям вне своего тела и тому подобными книжками. После этого долго щурилась на свою руку на фоне потолка, пытаясь увидеть свечение вокруг пальцев. Со временем то ли глаза уставали, то ли и вправду что-то стало получаться, но тоненькие светящиеся полосочки и впрямь стали видны. Потом она так же щурилась на людей, на темном фоне, на светлом фоне, но ничего более или менее толкового, кроме тоненьких невнятных окоемочек около своих пальцев, ей так и не увиделось.
Потом она решила развивать в себе дар предвидения.Начала пробовать предугадывать при звонке телефона кто же ей звонит. Иногда угадывала, иногда нет... Статистика правильно предсказанных абонентов явно не превышала вероятностной величины.
Но она не унывала. Со временем ее целиком захватила идея о вещих снах. Как здорово во сне увидеть будущее! Хорошее-то ладно... А если что-то плохое... Ты будешь предупрежден, а, значит, сможешь избежать этого плохого. Здорово же! Наконец, ей попались кой-какие книжки по осознанному сновидению, а еще по развитию ясновидения. Теперь она старалась запоминать свои сны, записывать их, анализировать.
В каком-то плане это оказалось очень познавательным делом. Она многое узнала о себе, но ничего вещего так и не снилось… до определенного момента.
Все началось с визита бабушки, которая давно у нее не приезжала к ней в гости. Собственно, сколько же времени они не виделись?.. Да, ладно. Это же Буся! Это ее любимая Буся! Она была рада Бусе. И что они так давно не виделись по каким-то дурацким причинам?! Она с удовольствием показывала Бусе свой теперешний дом, рассказывала как она живет, поила и потчевала дорогую гостью как могла. Вдруг Буся засобиралась домой и стала звать ее с собой. Она совсем уже было собралась, но потом подумала, что хозяйство, дела… короче с неохотой отказалась. Буся не обиделась и поехала одна. Через несколько минут после ухода Буси она подумала, что зря она отпустила бабушку. «Ну, куда Буся поедет? В пустую, холодную, одинокую, темную квартиру», - от одной мысли об этом ее пробрала дрожь,- «зря я не оставила Бусю ночевать у себя. Ну, что я за внучка такая?! У меня, наверное, черствое сердце…» Вдруг ее озарила гениальная, как ей тогда показалось, идея: «Надо позвонить и вернуть мою Бусю. Где же у меня телефон бабушки записан?... Где же? Я его должна помнить… 132..»
- Сто тридцать два… Сто… А как же дальше? – сказала она открывая глаза, - как же я могла забыть телефон бабушки?! Что же я за внучка такая?! Сто…
И тут ее пронзила мысль, от которой волосы зашевелились на голове:
- Бабушка давно умерла!
И следующая мысль:
- Она звала меня с собой!!
И еще одна:
- Это вещий сон!!!
Из книг она уже знала, что когда мертвые зовут с собой, то это очень плохо. Очень, очень! Это к тяжелой болезни или, хуже того, к смерти.
Ладно бы она была дома, но дело в том, что она была в заграничной поездке и утром должна была лететь на самолете домой. Было часа четыре утра. Она лежала в холодном поту, с тяжело бьющимся сердцем и не знала что делать.
Но она же не пошла с Бусей, хотя почти согласилась. Что же делать? Идти сдавать билет или, все таки, лететь домой? А если она сдаст билет и купит новый, то где гарантия, что это поможет. Может быть, судьба именно этого и ждет, что она полетит другим самолетом, чтобы он разбился. А может быть дело не в самолете, а в машине... когда она поедет из аэропорта... а может быть, она сдаст билет, останется на лишний день и что-то произойдет здесь, а может… Мысли буквально разрывали ее бедную голову.
Часов в 8 утра позвонила ее мама вся в слезах и сказала: « Сегодня умер мой брат». У Буси было двое детей – ее мама и мамин брат, Бусин непутевый сын.
- Когда это случилось?
- Часов в 6 утра.
- Значит, часа в 4 по европейскому времени… Я сегодня вечером буду дома, приеду сразу к тебе. Не плачь, теперь уже ничего не сделаешь. Целую тебя, мамочка.
Со временем умершая Буся зачастила к ней. То Буся звала с собой, то приносила ботиночки ее дочке, то накрывала пиршественный стол в готическом замке и подсыпала яд в бокал, то являлась в облике монстра, но она точно знала, что это Буся. После таких вещих снов она просыпалась вся в поту, белая от ужаса с криком и волосами дыбом.
Слава Богу, в реальности не происходило таких ужасных вещей, как во сне. Обязательно кто-нибудь заболевал. Или она, или маленькая дочь, или мама, но не смертельно или очень тяжело, а простудой или, в худшем случае, гриппом.
Снились и другие сны. Это были сны, которые, как кинолента, транслировали кусок будущего. Как правило, за сутки, но иногда и раньше. Самый яркий случай такого вещего сна-кино произошел где-то за месяц до реального события.
Они с подругами собирались поехать в Прагу, но еще не знали получится что-то из их замыслов или нет. Как-то ночью ей приснилась схема метро. Но очень странная, совершенно непохожая на схему московского метро. Она смотрела на эту схему и говорила: «Смотрите! Какая странная схема метро!» Она до поры до времени совершенно забыла этот сон.
Но флеш-вспышкой вспомнила его, когда договаривала в реальности слово «странная», ехала при этом в пражском метро и смотрела на схему. Ее даже пот прошиб от этого вторичного проживания реальности.
И такого рода «дежа вю» периодически начали происходить с ней, но случай с пражским метро был самым значительным... и таким же бесполезным, как и все остальные.
Как так? Даже если бы она запомнила сон, а не вспомнила его, увидев схему и произнося те же самые слова, даже если бы и запомнила свой сон (повторимся), то это дало бы ровно «ноль», так как она бы все равно не поняла тогда утром к чему это все, что это за схема. И вопросов было бы еще больше, чем ответов.
Такие просмотры будущего были бесполезными, но хотя бы безобидными. А вот символические посещения Буси или другие кошмары, которые несли в себе какую-то ЗЛОвещую окраску начинали доканывать ее.
Она почти перестала спать. Стала нервной и раздражительной. Часто просыпалась от ужаса и больше не могла заснуть. Сон стал не источником отдыха, а источником постоянных страхов.
Но окончательную охоту к вещим снам у нее отбили два случая.
В первом сне она хоронила свою дочь. Она видела ее в хрустальном гробу, в белом бальном платье, которое у дочери действительно было. Картинка была такая четкая и ясная, все было так реально… Она рыдала. Без дочери ей жизни нет! И в следующий миг она плыла по реке привязанная к доске и спеленутая белыми бинтами, как египетская мумия. Лета? Рубикон?..
Она проснулась, как обычно, в поту, с криком, но еще и в слезах… И потом рыдала месяца два, вспоминая об этом сне. Никто в тот раз не заболел, и ничего плохого не случилось. В этом сне, как она потом поняла, все было «по Фрейду» - дочь осенью в этом платье пошла в школу. Она символически во сне похоронила детство своей дочери, но, даже понимая это, она все равно без слез не могла вспоминать этот сон еще пару лет.
И последнее, что окончательно добило ее – это были два сна две ночи подряд. Ей снилось, что она разбивается на самолете. Причем она сидела в салоне самолета и все видела, как в кино. Только не со стороны, а когда камера установлена внутри падающего самолета. Особенно ярким был сон на вторую ночь, вернее под утро (да они все – эти вещие сны – снились под утро, где-то часам к четырем утра), она сидела в самолете, шла стюардесса, сидели вокруг люди, и вдруг - пожирающее пламя. Оно моментально охватило весь самолет жаркой взрывной волной. Она видела, как пламя надвигается на нее. Она пытается сжаться в комок, стать меньше, чтобы спрятаться, уйти в другое пространство от этого пламени, но волна раскаленной плазмы неумолимо слегка замедленно поглощает ее. Она в ужасе окрывает рот, пытаясь кричать и… она с криком проснулась. Холодный пот, сковывающий ужас, усталость и невозможность заснуть – короче весь антураж последнего времени – эпохи вещих снов.
Через пару дней они с мужем собирались лететь куда-то на отдых. Опять были бесконечные мысли: «Лететь, не лететь…к чему этот сон?»
Эти мысли, эта неопределенность, усталость и страх окончательно расшатали ее нервную систему.
И проснувшись после второго сна с этим взрывом, этим пожирающим ее пламенем, она поняла, что вещие сны бесполезны. Для нее - уж точно. Мало того, они вредны. Она не приобрела с ними ничего, кроме издерганных нервов и потери спокойного сна. Спокойного, а не вещего!
И тогда, в то утро, она взмолилась: «Господи! Услышь меня! НЕ ХОЧУ! Не надо больше вещих снов! Останови это! Хватит!»
Утром в новостях она услышала, что в Домодедово при взлете террористами было взорвано два самолета.
И больше ей никогда не снились вещие сны.
Потом она решила развивать эти способности в себе. Обложилась самоучителями по развитию навыков видения ауры, открытию третьего глаза, навыков ясновидения, путешествиям вне своего тела и тому подобными книжками. После этого долго щурилась на свою руку на фоне потолка, пытаясь увидеть свечение вокруг пальцев. Со временем то ли глаза уставали, то ли и вправду что-то стало получаться, но тоненькие светящиеся полосочки и впрямь стали видны. Потом она так же щурилась на людей, на темном фоне, на светлом фоне, но ничего более или менее толкового, кроме тоненьких невнятных окоемочек около своих пальцев, ей так и не увиделось.
Потом она решила развивать в себе дар предвидения.Начала пробовать предугадывать при звонке телефона кто же ей звонит. Иногда угадывала, иногда нет... Статистика правильно предсказанных абонентов явно не превышала вероятностной величины.
Но она не унывала. Со временем ее целиком захватила идея о вещих снах. Как здорово во сне увидеть будущее! Хорошее-то ладно... А если что-то плохое... Ты будешь предупрежден, а, значит, сможешь избежать этого плохого. Здорово же! Наконец, ей попались кой-какие книжки по осознанному сновидению, а еще по развитию ясновидения. Теперь она старалась запоминать свои сны, записывать их, анализировать.
В каком-то плане это оказалось очень познавательным делом. Она многое узнала о себе, но ничего вещего так и не снилось… до определенного момента.
Все началось с визита бабушки, которая давно у нее не приезжала к ней в гости. Собственно, сколько же времени они не виделись?.. Да, ладно. Это же Буся! Это ее любимая Буся! Она была рада Бусе. И что они так давно не виделись по каким-то дурацким причинам?! Она с удовольствием показывала Бусе свой теперешний дом, рассказывала как она живет, поила и потчевала дорогую гостью как могла. Вдруг Буся засобиралась домой и стала звать ее с собой. Она совсем уже было собралась, но потом подумала, что хозяйство, дела… короче с неохотой отказалась. Буся не обиделась и поехала одна. Через несколько минут после ухода Буси она подумала, что зря она отпустила бабушку. «Ну, куда Буся поедет? В пустую, холодную, одинокую, темную квартиру», - от одной мысли об этом ее пробрала дрожь,- «зря я не оставила Бусю ночевать у себя. Ну, что я за внучка такая?! У меня, наверное, черствое сердце…» Вдруг ее озарила гениальная, как ей тогда показалось, идея: «Надо позвонить и вернуть мою Бусю. Где же у меня телефон бабушки записан?... Где же? Я его должна помнить… 132..»
- Сто тридцать два… Сто… А как же дальше? – сказала она открывая глаза, - как же я могла забыть телефон бабушки?! Что же я за внучка такая?! Сто…
И тут ее пронзила мысль, от которой волосы зашевелились на голове:
- Бабушка давно умерла!
И следующая мысль:
- Она звала меня с собой!!
И еще одна:
- Это вещий сон!!!
Из книг она уже знала, что когда мертвые зовут с собой, то это очень плохо. Очень, очень! Это к тяжелой болезни или, хуже того, к смерти.
Ладно бы она была дома, но дело в том, что она была в заграничной поездке и утром должна была лететь на самолете домой. Было часа четыре утра. Она лежала в холодном поту, с тяжело бьющимся сердцем и не знала что делать.
Но она же не пошла с Бусей, хотя почти согласилась. Что же делать? Идти сдавать билет или, все таки, лететь домой? А если она сдаст билет и купит новый, то где гарантия, что это поможет. Может быть, судьба именно этого и ждет, что она полетит другим самолетом, чтобы он разбился. А может быть дело не в самолете, а в машине... когда она поедет из аэропорта... а может быть, она сдаст билет, останется на лишний день и что-то произойдет здесь, а может… Мысли буквально разрывали ее бедную голову.
Часов в 8 утра позвонила ее мама вся в слезах и сказала: « Сегодня умер мой брат». У Буси было двое детей – ее мама и мамин брат, Бусин непутевый сын.
- Когда это случилось?
- Часов в 6 утра.
- Значит, часа в 4 по европейскому времени… Я сегодня вечером буду дома, приеду сразу к тебе. Не плачь, теперь уже ничего не сделаешь. Целую тебя, мамочка.
Со временем умершая Буся зачастила к ней. То Буся звала с собой, то приносила ботиночки ее дочке, то накрывала пиршественный стол в готическом замке и подсыпала яд в бокал, то являлась в облике монстра, но она точно знала, что это Буся. После таких вещих снов она просыпалась вся в поту, белая от ужаса с криком и волосами дыбом.
Слава Богу, в реальности не происходило таких ужасных вещей, как во сне. Обязательно кто-нибудь заболевал. Или она, или маленькая дочь, или мама, но не смертельно или очень тяжело, а простудой или, в худшем случае, гриппом.
Снились и другие сны. Это были сны, которые, как кинолента, транслировали кусок будущего. Как правило, за сутки, но иногда и раньше. Самый яркий случай такого вещего сна-кино произошел где-то за месяц до реального события.
Они с подругами собирались поехать в Прагу, но еще не знали получится что-то из их замыслов или нет. Как-то ночью ей приснилась схема метро. Но очень странная, совершенно непохожая на схему московского метро. Она смотрела на эту схему и говорила: «Смотрите! Какая странная схема метро!» Она до поры до времени совершенно забыла этот сон.
Но флеш-вспышкой вспомнила его, когда договаривала в реальности слово «странная», ехала при этом в пражском метро и смотрела на схему. Ее даже пот прошиб от этого вторичного проживания реальности.
И такого рода «дежа вю» периодически начали происходить с ней, но случай с пражским метро был самым значительным... и таким же бесполезным, как и все остальные.
Как так? Даже если бы она запомнила сон, а не вспомнила его, увидев схему и произнося те же самые слова, даже если бы и запомнила свой сон (повторимся), то это дало бы ровно «ноль», так как она бы все равно не поняла тогда утром к чему это все, что это за схема. И вопросов было бы еще больше, чем ответов.
Такие просмотры будущего были бесполезными, но хотя бы безобидными. А вот символические посещения Буси или другие кошмары, которые несли в себе какую-то ЗЛОвещую окраску начинали доканывать ее.
Она почти перестала спать. Стала нервной и раздражительной. Часто просыпалась от ужаса и больше не могла заснуть. Сон стал не источником отдыха, а источником постоянных страхов.
Но окончательную охоту к вещим снам у нее отбили два случая.
В первом сне она хоронила свою дочь. Она видела ее в хрустальном гробу, в белом бальном платье, которое у дочери действительно было. Картинка была такая четкая и ясная, все было так реально… Она рыдала. Без дочери ей жизни нет! И в следующий миг она плыла по реке привязанная к доске и спеленутая белыми бинтами, как египетская мумия. Лета? Рубикон?..
Она проснулась, как обычно, в поту, с криком, но еще и в слезах… И потом рыдала месяца два, вспоминая об этом сне. Никто в тот раз не заболел, и ничего плохого не случилось. В этом сне, как она потом поняла, все было «по Фрейду» - дочь осенью в этом платье пошла в школу. Она символически во сне похоронила детство своей дочери, но, даже понимая это, она все равно без слез не могла вспоминать этот сон еще пару лет.
И последнее, что окончательно добило ее – это были два сна две ночи подряд. Ей снилось, что она разбивается на самолете. Причем она сидела в салоне самолета и все видела, как в кино. Только не со стороны, а когда камера установлена внутри падающего самолета. Особенно ярким был сон на вторую ночь, вернее под утро (да они все – эти вещие сны – снились под утро, где-то часам к четырем утра), она сидела в самолете, шла стюардесса, сидели вокруг люди, и вдруг - пожирающее пламя. Оно моментально охватило весь самолет жаркой взрывной волной. Она видела, как пламя надвигается на нее. Она пытается сжаться в комок, стать меньше, чтобы спрятаться, уйти в другое пространство от этого пламени, но волна раскаленной плазмы неумолимо слегка замедленно поглощает ее. Она в ужасе окрывает рот, пытаясь кричать и… она с криком проснулась. Холодный пот, сковывающий ужас, усталость и невозможность заснуть – короче весь антураж последнего времени – эпохи вещих снов.
Через пару дней они с мужем собирались лететь куда-то на отдых. Опять были бесконечные мысли: «Лететь, не лететь…к чему этот сон?»
Эти мысли, эта неопределенность, усталость и страх окончательно расшатали ее нервную систему.
И проснувшись после второго сна с этим взрывом, этим пожирающим ее пламенем, она поняла, что вещие сны бесполезны. Для нее - уж точно. Мало того, они вредны. Она не приобрела с ними ничего, кроме издерганных нервов и потери спокойного сна. Спокойного, а не вещего!
И тогда, в то утро, она взмолилась: «Господи! Услышь меня! НЕ ХОЧУ! Не надо больше вещих снов! Останови это! Хватит!»
Утром в новостях она услышала, что в Домодедово при взлете террористами было взорвано два самолета.
И больше ей никогда не снились вещие сны.
