Звон мыслей в кармане.
Притворюсь умной и взрослой и пойду гулять по набережным своего города. С разноцветными волнами шумящими столкнусь – люди, люди и машины, дети, кошки и собаки; бабушки с ракушками из разноцветного стекла с наклейками.

Эти ракушки чего-то стоят, только жемчужин в них не отыскать. Жемчужины сияют из витрин-музеев. Но слишком мало звона в карманах – руки не протянешь, только смотри.

Мыслей хватает на чашечку кофе, а вместо печенья – томик стихов. Стихи мне не удаются, так я думаю. Сижу и завидую томику. Слова удивительно созвучны чувствам.
Надкусила и слышу:

- Ты меня любишь?

- А ты?

- Люблю.

- Ну, так я больше.

- А говорили, что у меня глаза красивые…

-Кто?

- …Ты тоже так думаешь?

- Думаю. Смотри, кошка…

Смотрю – кошка. Лежит, смешная, на солнышке прямо в дверях, а посетители неуклюже переступают через нее. Кошке – хоть бы что. Кошки – существа удивительные и царственные, когда-то они были божествами, но так давно это было, что люди позабыли и теперь кошки для них – только кошки. Зато Маша – Мария, так ее зовут, – помнит. И довольно щурится, вспоминая, как жрецы расчесывали ей шерсть, а фараоны гладили спинку.

- Не люблю котов. Они эгоисты, – говорит девушка за соседним столиком.- И вообще всегда сами по себе. У меня дома канарейка.

- В клетке?

- Конечно. Так - улетит.

- И ты эгоистка. Ей, наверное, летать хочется,- отвечает парень.

Девушка мне не нравится. Курносая, прямая и какая-то глупая. И глаза самые обыкновенные. Зато у него – большие, черные и очень умные. И ничего, что нос длинноват, а сам какой-то невзрачный с виду. Глаза, говорят, - самое главное…

…Звенит колокольчик и в тихий, уютный мой мир, пахнущий кофе и новыми страницами, врывается сопение автомобилей – уличный мотив. Седой мужчина с удивительно многозначительным носом и молодая женщина занимают место упорхнувшей парочки.

- Папа, тебе кофе нельзя.

- У нас только кофе, - вежливо отвечает официант, мечтательно размахивая салфеткой.

- Мне - черный.

- С молоком! – настаивает девушка и укоризненно смотрит на официанта.

Мужчина весело подмигивает.

- Ты в могилу меня сведешь, - ворчит дочка.

- Это вряд ли. Послушай, самые выдающиеся умы не смогли не откликнуться на зов предков. Ты, кажется, хочешь помочь мне при отсутствии выдающегося ума прикинуться потомком морских черепах и прожить до трехсот лет?

- Ну, знаешь ли… Черепаха ты или нет, я, по крайней мере, позабочусь о том, чтобы ты не загнал себя, не отжив и положенного человеку срока.

- Да… А будь я хоть чуточку более бесхарактерным, ты бы устроила мне постельный режим?

- Даже в этом случае тебя пришлось бы привязать.

- Что верно, то верно. Все-таки с черепахами я погорячился. Бегаю-то я быстрее.

Девушка сдержанно улыбнулась. Принесли кофе. Только теперь заметила я глубокие тени под задорными глазами мужчины, впалые щеки и совсем старые руки, которые, подрагивая, почти любовно обнимали чашку.

Чуть поодаль ведут тихий разговор два молодых человека, склонившись над пепельницей, словно клумбой, цветущей окурками.

- Я вот читал, вполне достоверно, между прочим, что это всё инопланетяне, - говорит маленький, какой-то игрушечный даже парень в очках.

- Чепуха, друг мой. Инопланетяне здесь и близко не при чем. Приматы – это скорее, – протяжно смакуя каждый слог, отвечает второй, длинный и худой, как фонарный столб.

-Я не хочу происходить от обезьяны. Ну, что такое обезьяна? Только бананы ест.

- Бананы ест! – насмешливо обронил длинный. – Они вообще, знаешь, какие чудеса творят? Не хочет… А от кого тогда?

Задумался.

- От кошки.

- Кошки?

- Да.… Раньше они были богами.

- Кошки тоже несовершенны.

- По крайней мере, они научились тщательно это скрывать.

...Мария, она же Маша, она же Машка, она же Мурка. У нее зеленые глаза и длинные белые усы-антеннки. Мария насмешливо взирает на беспрерывный поток жизни за окном и думает: «Люди-и? И кошки-и-и?... Это вещи несовместимые, pardon. А впрочем… Что бы они делали, если бы не кошки-и? Наверное… Я вздремну и под-у-ур-маю об этом…»