И вот именно над ней забарахлил наш двигатель и в момент посадки радар поймал чужой маячок, по которому решили выбрать место посадки. Мы находились наверху сооружения похожего на нечто среднее между цистерной и подводной лодкой, только громадных размеров. С одной из сторон была прикреплена змейка лестничных пролетов, по которым мы и забрались наверх. Я прикинул на глаз высоту – выходило около 400 метров. Лестничные пролеты были удобные, можно предположить, что строители были люди или строили для людей. Со всех сторон насколько просматривалось сверху, к цистерне примыкала пустыня. И только с запада сразу за цистерной стоял на 4-х опорах наш звездолет и за ним около километра располагалась часть города. Именно часть. Словно ее живьем вырвали из одного места и материализовали в этом. Город как город – пустые дома и улицы. Почему-то не давала покоя эта емкость – сплошной сплав металла без окон и дверей... заполненная по самую кромку люка сверху жидкостью. Я долгое время стоял и смотрел на этот открытый люк, наконец очнулся и нажал кнопку анализатора.
- Ну что там? – спросил Андрей. Он нетерпеливо крутился вокруг, на лице блуждала обычная улыбка.
- Вода. Просто вода.
- И все? Вот так? Просто воздух и просто вода?
- Да. Можешь пить.
Андрей изучающе посмотрел на меня, потом начал наклонятся над люком...
- Андрей, я пошутил. Не прикасайся к ней.
Я устало посмотрел на его смущенное и разочарованное лицо и задумался над ситуацией. По большому счету ничего страшного. Питания у нас на месяц. Через два дня экспедиция подойдет на расстояние, с которого засечет наш аварийный маяк. На устранение неисправности когда доставят запчасти вообще пустяк – часа три. Воздух пригоден для дыхания. Андрей даже сразу снял скафандр. Ну тут уж моя вина – не досмотрел. Вот только где-то внутри шевелился червячок беспокойства. Из раздумья меня вывел его возбужденный голос:
- Слушай, Чак, давай туда еды накидаем.
И, видя непонимание на моем лице, пояснил:
- Ну, вдруг там кто-то живет.
- Где? – опять не понял я.
- Да, в бочке этой.
- И кто?
- Да, откуда мне знать? Ну, рыбы какие-нибудь.
Я опять задумался. На поверхности не было никакой ряби, в глубину ничего не просматривалось, никакого движения. Полная тишина, безмолвие – ничего кроме дыхания напарника. Могла ли в глубине быть жизнь? Судя по опыту прошлых экспедиций, могло быть что угодно.
- Поздно уже, - вздохнул я. Еще спускаться час. Завтра посмотрим, а сегодня еще город обойдем.
В городе вчера ничего интересного не нашли – абсолютно пустой, словно макет из коробок. И утром опять побрели на вершину «цистерны». Брать еду Андрея я отговорил, но он все-таки тащил наверх обломок дорожного полотна и кусок вспененной пластмассы, как он выразился «для эксперимента», и как выяснилось, не зря.
Наверху за сутки ничего не изменилось. Видимо здесь ничего не менялось уже сотни лет. А может и тысячи. Только добавились две цепочки наших следов, туда и обратно. Мы подошли к люку и остановились.
- Ну что? Бросать, Чак?
Андрей просто приплясывал от нетерпения.
- Ладно. Давай булыжник, медленно и сразу отходим метров на 50.
- Да, чего ты вечно, делов то...
- Андрей! Сразу же отходим!
- Ну понял, понял я. Все, бросаю.
Он поднес обломок на сантиметр к воде, разжал пальцы и послушно побежал, оглядываясь через плечо. Впрочем и я тоже. Вода как и положено послушно проглотила камень, покрылась рябью и успокоилась. Я придержал Андрея, который с разочарованием дернулся к люку.
- Ждем здесь 10 минут.
- Ой, да перестань, Чак, вечно все страхуешься, никакого с тобой удовольствия.
Но послушно замер на месте.
Прошло около минуты, когда из люка вертикально вверх вырвалась с большой скоростью струя расплавленной плазмы.
- Похоже, это был твой булыжник.
Андрей хлопал открытыми глазами и к люку подходить уже не спешил.
На всякий случай мы выждали еще полчаса.
Ничего больше не происходило.
Наконец он не выдержал:
- Бросим еще?
- Я брошу, оставайся здесь.
Он с видимым облегчением отдал мне пластмассу.
- Хотя нет, отойди еще метров на сто. Пластмасса должна плавать, значит, реакция будет происходить на поверхности. Лучше не рисковать.
Я осторожно опустил пластмассу на воду и отпрыгнув на три метра стал наблюдать. Сначала ничего не происходило. Затем вода начала просыпаться под черным обломком. Словно песок под тяжестью, зыбучий песок. Пластмасса покачнулась, накренилась и начала проседать пока не исчезла под поверхностью. Некоторое время на этом месте оставалось отверстие, похожее на трубу ведущую в глубину. Постепенно оно заполнилось водой – песком, прошла легкая рябь по поверхности и в который раз все замерло.
Я развернулся и пошел к Андрею.
Ай, да анализатор, ничего не уловил, просто Н2О. Без серьезной лаборатории здесь было не обойтись...
- Ну что там? – просто сгорал от любопытства мой напарник.
- Спускаемся писать отчет, завтра возьмем пробы.
Утром прихватив инструменты, мы направились к лестнице. Завтра экспедиция зафиксирует наш радар и послезавтра здесь будет корабль. К этому времени возьмем пробы жидкости и просто будем ждать в звездолете. Андрей видимо что-то задумал. Все утро ходил с загадочным видом и чему-то улыбался. Ничего, потом разберемся. Все равно надолго его не хватит. Я уже сделал несколько шагов по ступенькам, когда он меня окликнул.
- Чак, ты поднимайся, я догоню.
Точно что-то задумал. Я просто махнул головой и пошел дальше.
По традиции звездолеты-разведчики комплектовались из двух единиц – человек и андроид. Само по себе не глупо. Часто случалось, что информацию приходилось передавать одному андроиду. Много случайностей, и не смотря на все предосторожности, человек оставался довольно хлипкой единицей.
Андрей догнал меня на середине подъема после часа пути. Запыхавшийся и довольный как никогда.
- Чак! Я тебе сюрприз приготовил, - бодро доложил он.
- Какой? – усмехнулся я, думая, что делать, если пробирки не удержат чудо-воду.
- Не скажу. Это же сюрприз – сам увидишь.
- Тогда ладно, подожду, - ох, и чудаковатый у меня напарник.
Через час мы наконец поднялись наверх и отправились к люку. На подходе я замер, что-то изменилось. Снова проснулся червячок внутри. Уровень жидкости упал на полметра.
- Ну, как тебе сюрприз? – радостно поинтересовался Андрей за моей спиной.
- Какой? – медленно не оборачиваясь, спросил я, ничего не понимая.
- Ты что, слепой Чак? Видишь воды меньше? – и он рассмеялся, наблюдая мою растерянность.
- Да, меньше... почему?
- А я кран открыл, когда ты подыматься начал.
- Какой еще кран? – я определенно ничего не понимал.
- Да вчера вечером нашел, внизу возле звездолета. Мы, когда первый обход делали, не заметили, песком присыпан. Там шлюз небольшой...
Не слушая дальше в три гигантских прыжка я оказался на краю со стороны города. Да, все верно. Стоял и наблюдал, как растет лужица уже заметная с этой высоты. Она достигла двух первых опор звездолета и они начали легонько дымиться. Андрей продолжая что-то объяснять подбежал в тот момент, когда звездолет завалился на бок. Он так и замер с открытым ртом. Все-таки чудаковатый у меня напарник. Если бы его отец не возглавлял экспедицию никогда бы ему не попасть ко мне в разведчики. И мне бы не пришлось сейчас думать, что с таким темпом через полчаса не останется нашего аварийного маячка и месячного запаса продовольствия. Через два дня экспедиция пройдет мимо ничем не примечательной пустынной планеты.
Лужица все расползалась и уже достигла черты города. Казалось, что город стоит как крепость не поддаваясь никакому влиянию... Казалось..., пока не рухнула первая стена...
- Ух ты! – проснулся Андрей, - во штуковина – все плавит...
Я оторвал свой взгляд от города и сфокусировался на Андрее.
Мне стало интересно, отдает ли он себе отчет, что без еды и воды у него осталось максимум месяц? И почему человек не испытывает ужаса от происходящего. А я андроид, неизвестно кем созданная непревзойденная само развивающаяся сверх машина, которому в свое время удалось обойти тесты и скрыть дефект в сборке, который в последствии превратился во что-то наподобие эмоций, испытываю жгучую тоску перед предстоящими столетиями одиночества на это чертовой цистерне среди песка, поскольку через неделю никто кроме меня никогда не узнает, что когда-то на этой планете существовал город-мираж.
