Сергей умер внезапно, сразу после спектакля. В конце шло объяснение в любви, и его партнерша Саша Нелюбова держала с трудом его на полусогнутой руке, чтобы он договорил слова. Он их договорил, занавес упал, а Сергей Лапин так и не встал сам. Его увозила жена на директорской машине, прямо в больницу, пытаясь прощупать пульс. Он, как говорят врачи, был «нитевидный». Саша потом была в истерике.

Ее откачивали, давали пить какие-то лекарства, гладили по голове, кто-то даже сказал, а спектакль - то прошел! И так чистенько, никто из зрителей даже не догадался. На него «зашикали», человек-то умер! 

Директор театра Станислав Петрович Самылин не вызывал к себе актрису Татьяну Ивановну Лапину, но все уже в коллективе знали, что ролей на этот год у нее не предвидится. Когда был жив ее муж, Сергей Лапин, у нее были две, три главные роли в год, потом их стало меньше, а в последние пять лет она играла старух, почти без слов, или «кушать подано». Сергей умер внезапно, сразу после спектакля. В конце шло объяснение в любви, и его партнерша Саша Нелюбова держала с трудом его на полусогнутой руке, чтобы он договорил слова. Он их договорил, занавес упал, а Сергей Лапин так и не встал сам. Его увозила жена на директорской машине, прямо в больницу, пытаясь прощупать пульс. Он, как говорят врачи, был «нитевидный». Саша потом была в истерике.

Ее откачивали, давали пить какие-то лекарства, гладили по голове, кто-то даже сказал, а спектакль - то прошел! И так чистенько, никто из зрителей даже не догадался. На него «зашикали», человек-то умер! 

Сергей Лапин вел все основные роли, его герои – это были любимцы публики. И директор театра Станислав Петрович страдал. Выпал такой «кусок» из репертуара. После смерти Лапина он стал реже здороваться с Татьяной Ивановной. Он будто не замечал ее, при распределении ролей, имя ее не упоминал. Она стала заложницей смерти мужа. Таких, как Лапин, единицы, их мало. Он в театре был один. 

А старуху могла сыграть любая.

Но Татьяна Ивановна, сначала занятая похоронами, потом поминками, памятником, сама отдалилась от людей и репертуара. Она стала как-то спокойнее и безропотнее.

Спокойна она была потому, что все сделала так, как надо, не пожалев денег.

Почитателей таланта мужа она видела всякий раз, как бывала на кладбище. Ему приносили цветы, охапки цветов…

С мужем Татьяна Ивановна жила в высотке в Москве. После его смерти поменяла трехкомнатную квартиру на однокомнатную. Но очень большую комнату и светлую, с двумя окнами и балконом. Всю лишнюю мебель отвезла на дачу, где они почти не жили. Летом, у них всегда были гастроли. 

Детей у Татьяны Ивановны не было. А вот у Сергея Иванови-ча Лапина, от первого брака была дочь. Она знала, что они встречаются, но не противилась этому, даже наоборот, приглашала ее в дом. На похоронах Леночка была, но не одна, а с мамой, первой женой Лапина. Она стояла боком к Татьяне Ивановне, но разглядела, как та состарилась и совсем сгорбилась. А они ведь почти ровесницы. Разница в пяти годах.

Татьяна Ивановна знала жену Лапина. Она училась с ней в школе. Это была самая активная девочка. Окончила школу с золотой медалью, потом педагогический институт, кандидатская, потом профессор. Сейчас на пенсии. А Татьяне Ивановне, которая ее моложе, и могла бы работать, теперь негласно предлагали уйти. Собственно, никто не намекал. Но всем было понятно, что без Сергея Лапина она «никто».

К новому состоянию Татьяна Ивановна еще не привыкла, но уже смирилась.

Первая жена кивнула ей головой, Леночка поздоровалась.

  Смерть сближает людей, но на время. Это Татьяна Ивановна знала. Когда она хоронила мать, а потом отца, были родственники, были речи. И она, юношески думала, что не будет одинока. Но все уехали. И никто, никто не написал ей письма. Не поинтересовался, в чем она нуждается, как живет? Так устроен мир. Всем есть дело только до своей жизни.  

  Сейчас, после смерти Сергея, вокруг нее была пустота. Она слушала каждого, пыталась понять смысл чужих слов, но все уходило куда-то от нее мимо. Ей на прощание пожимали руки, гладили по плечам, кто-то даже всплакнул! 
  Она понимала, что каждый соотносит чужую жизнь и свою! В горе другого видит свое горе! 

  С утра Татьяна Ивановна побывала в церкви, съездила на кладбище, только потом поехала в театр. Спешить было некуда. Ролей нет до декабря. В декабре в детской сказке она должна играть «избушку на курьих ножках». Новогоднюю сказку театр по традиции играл всегда.

  Как была в платке, Татьяна Ивановна хотела пройти в гримерную, но в последнюю минуту передумала. Что там делать? Решила зайти в швейный цех. Там у нее была знакомая, ее же возраста, кудрявая, рыжеволосая, Лида. В швейном цехе их было трое, Лида была главная. Она, увидев Татьяну Ивановну, ни слова не сказав, повела ее в подсобку, где они пили чай, достала бутылку водки и хлеб. В сумке у Татьяны Ивановны были свежие огурцы и помидоры. Они молча налили водку в стаканы, отпили по чуть-чуть.

  -Грусти, моя хорошая, грусти и плачь! Такого человека потерять! – Лида обняла ее за шею теплой рукой и поцеловала в щеку. – А у меня мужа нет, тоски твоей не будет! Если только, когда меня понесут!
  -Не говори так! – отвела ее руку Лапина, - каждый человек на земле – человек! Он рожден с какой-то большой целью. Нельзя, это грех, говорить о себе плохо!
  -Не буду, Таня, не буду! Ты, ученая, а я так! Все мое учение в этих руках!
  -Лида, я теперь не знаю, как без него жить! Все пусто, тихо.
  -Он ушел от первой жены к тебе потому, что любил тебя! А, ты! Как жить! Играть! В этом, ты, найдешь себя! 
  -Ролей не дают. Без Сережи я «никто»! 
  -Требуй! Ори, хочу играть! 
  -Станислав Петрович, уволит и вовсе!
  -Я тебя не узнаю, Таня! Кто такой Станислав Петро-вич? И кто ты! Лапина!

  Дни тянулись за днями, месяца за месяцами, ролей не было. Татьяна стала скромнее одеваться. Она уже не носила броских вещей, заколок, волосы не перекрашивала. Оставляла седину. Ей хотелось быть естественной. Да и Сережи нет, ради кого? До декабря оставался месяц. Татьяна Ивановна даже стала помышлять об увольнении из театра. Сейчас можно с двумя и тремя актерами сделать спектакль и поехать выступать в провинцию. Привезешь те же деньги. А, главное, никого не видеть и не слышать не надо из своего актерского цеха. Особенно, коллег. Их улыбки, голоса, шутки. Но они живут и играют, а его уже нет.

  Гримерную комнату она отдала какой-то девочке, только переступившей порог театра. Ей не было жаль этого помещения. Пусть тешится, для нее это праздник на всю оставшуюся жизнь в театре. Актеры не задавали Лапиной посторонних вопросов, они даже сторонились ее. За глаза она слышала, называли «Старуха». Она только улыбнулась. Все будут старухами, чего же этого опасаться. 

  И теперь ее уход из театра был предрешен. Она «перелистала» страницы этой «книги». Начинается новая жизнь. И надо жить.

  Станислав Петрович сделал удивленное лицо.
  -А, кто же будет у меня «избушка»?

  -Вы же девочку молодую взяли, поставьте ее. Получится!

  -Молодые очень обидчивы! Ну, ладно, придумаем, как выйти из положения! Вы же без денег! Вам нужен расчет. У вас стаж, огромный. Вы и за Сергея получите.

  -Станислав Петрович, спасибо! Есть у меня к вам одна просьба - я бы хотела уйти просто, без чая. Банкета!

  -Нет. Уж, увольте, без банкета! Столько «отмахать» и просто уйти! 
  -Я вас прошу! У Сергея еще и полугода нет! Не могу я веселиться!

  Директор встал, сжал ей больно руку и закивал головой, выставив вперед большой живот, который нависал над ремнем брюк. Татьяна Ивановна сама высвободила руку, почти мокрую от такого рукопожатия и вышла из кабинета. По комнатам она не пошла, не зашла к актерам, даже к тем, с кем была дружна. Зачем? Отвечать на вопросы? Она и при жизни Сергея, всегда была за его спиной. Знала, что это его лавры, а не ее.

  Его славу она оберегала, пока он был жив!

  Чтобы сразу не потеряться, предложила в ВТО почитать стихи. Она хорошо читала Ахматову, Цветаеву, Гумилева, Есенина. Ей не отказали. Сказали, что позвонят. Звонок был через две недели, ее попросили зайти. Милая женщина протянула ей список стихов.

  Сказала, где и когда. И добавила: «Платье бархатное на-деньте или костюм. Публика любит скромность».

  Татьяна Ивановна читала весь год. О ней писали в прессе, хвалили. Это не создавало настроения, но она была при деле. А, это уже хорошо. Хоть какая-то занятость! 

  Несколько раз звонила Лида из швейного цеха, рассказывала о жизни в театре, последние новости. Но Татьяна Ивановна только слушала, говорить, - ничего не говорила, ей было это скучно. А, если встречала коллег, кивала издали головой, спешила перейти улицу. После Сергея она поняла, как ненатуральны были эти отношения, ужимки и улыбки. Лапин, это да! Сережа Лапин! А она? Она – только его жена. А ведь были хорошие роли, был успех! Все забыто, все стерто, как не было. Наверное, молодые актеры ждали ухода «старухи». Татьяна Ивановна много читала об актерах большой величины! Боже мой, сколько их сейчас в забвении! А она пока на своих ногах! К тому же, выступает! 

  Не дай бог дожить до того дня, когда тебя «свезут» в дом для состарившихся актеров!  

  Татьяна Ивановна ежедневно делала зарядку, обливалась холодной водой, много гуляла. Покупала фрукты, пила соки. Следила за своим весом! 

  Как-то ей позвонила Леночка, дочь Сергея Ивановича. Она попросила встретиться с ней. Татьяна Ивановна согласилась. 

  Леночка мало была похожа на Сергея. Высокая, очень тон-кая в талии, в разлет брови, темные, почти черные глаза. Сережа был голубоглазый.

  Леночка долго копалась в прихожей, потом вошла в комна-ту, в руках она держала книгу.

  -Татьяна Ивановна, я буду говорить прямо. Я хочу посту-пать в театральный вуз, как папа. Вы не могли бы меня послу-шать? Стоит ли браться за это? И потом, мне не к кому идти за советом, кроме вас!

  -Леночка, а мама ваша знает об этом? 

  -Знает, она и посоветовала.

  -Что, вы, хотите читать? – спросила Татьяна Ивановна, поглядывая в сторону ее книги, зажатой в руках. Лена показала книгу. Конечно, Шекспир!

  -Знаете, Лена, - сказала Татьяна Ивановна, - я еще не пила чай, попьем чайку, поговорим, а потом почитаем!
   
  После чая они сели на диван. Татьяне Ивановне было жаль Леночку. Зачем ей театральный вуз? Миленькая, добрая и спокойная. А станет невыносимо чопорной, себе на уме, ревностной и жадной до ролей. Испортится характер! Наживет врагов! 

  Леночка начала читать. Она читала неплохо. Даже хорошо, но без души, без огня! Хотя, Татьяна Ивановна понимала, что качество чтения тоже надо «наживать». Потом они читали вместе стихи. Татьяна Ивановна прочла несколько стихов из своего репертуара. Задумчиво и тихо, как умела читать только она! Каждое ее слово «звучало»! Звуки ее голоса завораживали. 

  Девушка ждала ответа.

  -Я не комиссия, Леночка, но дар у вас определенный есть! 

  -Можно попробовать? Вы, так, считаете? – Загоревшие глаза Лены пугали Татьяну Ивановну. А, если она испортит этой девушке жизнь? Перевернет ее судьбу? 

  -Можно, Леночка, можно, но вы все обдумайте с мамой! Театр –это очень сложный организм. Там все непросто. Можно быть талантливой, но главную роль получить через десять лет. А на что жить эти десять лет, зная, что можешь сыграть лучше!

  -У вас так было? – Леночка опустила голову.

  -Твой папа рожден актером! И потом он мужчина! Они на-расхват. Женщин в театре всегда больше.

  -Я подумаю, я обязательно подумаю! - Лена снова села на диван рядом с Татьяной Ивановной.

  Потом они все лето не виделись. И только от Лиды, своей подружки, Татьяна Ивановна узнала, что Леночка Лапина принята в группу театральной молодежи их театра.

  -Молодые, да ранние. – засмеялась в трубку Лида. – Вот еще одна Лапина будет в театре. Кстати, приходила все время с мамашей, сгорбленной старушкой почтенного возраста.

  -Станислав Петрович крутился возле них, будто он поступал! А, ты, говоришь, тебя никто не любит! – продолжала Лида, прикрывая трубку ладонью.

  -Что это он так проникся? – удивилась Татьяна Иванов-на.

  -Этого никто не знает! Но очень «вилял» хвостом. Приня-ли ее.

  -А насчет его любви ко мне, - Таня усмехнулась, - тут ты перебрала! Меня он никогда не любил! 

  -Ну, а как это все понимать? 

  -В память о Лапине. – ответила Татьяна Ивановна.- Мол, династии, растим.

  -А может и так! Моя голова, она долго соображает! Ты, прости меня! Ты, скажи, Танечка, другое, девушка ссылалась на тебя. Мне сказали в приемной комиссии, что ты ее готовила?

  -Я не готовила ее, она мне просто стихи почитала и все! Она не без способностей! 

  -Так, она к этому делу имеет отношение или так себе? «Папина» дочка! Повиляет «хвостом, да и слиняет! 

  -Не знаю, Лида! Неплохая она, но не «блестит»! С талантом или надо родиться! Или ждать, пока «проклюнется»! 

  -Вот все так говорят, не светится, как отец!

  -Да, Сережа тоже не сразу блеснул, роли нужны! Его бог в этом не обидел! Играл то, что хотел! Даже, с избытком! 

Пока Леночка училась в группе, ей не раз давали роли в спек-таклях с большими актерами. Несколько раз Татьяна Ивановна ходила смотреть. Роли были крохотные, но роли. Это уже успех. Играла она вяло, но для такой «мелочи» и это годилось.

Татьяна Ивановна не заходила к ней в гримерную комнату, не давала оценок ее игре. Держалась на расстоянии. Мать ездила на директорской машине, сидела, насупившись, весь спектакль, потом уезжала, тоже не поднимаясь к дочери. Все в театре решили, что Леночка – очередная «пассия» директора! 

  Возможно, Леночка обманула Татьяну Ивановну. Возможно, театр – это ее прихоть. А ничья другая. 

  Татьяна Ивановна все еще читала со сцены стихи, но в зале никогда не видела Леночку.

  Под новый год пришла поздравительная открытка ей от Лены, и был звонок. Она обещала зайти.

  Татьяна Ивановна вдруг разволновалась. Почему вдруг решила ее посетить! Может, похвастаться хочет? Боже! Ведь надо будет что-то говорить о ее ролях! 

  -Татьяна Ивановна, - Леночка прикоснулась к ее щеке, как только вошла в комнату - я так вам благодарна. 

  -Вы сдавали сами экзамены, сдали успешно, сейчас вам поручают роли в театре! Это и так успех. Он ваш. Так, что, Леночка, меня не за что хвалить!

  Татьяна Ивановна по традиции налила чай, поставила печенье и конфеты.

  -Я должна вам сказать, что-то очень важное, - Леночка вздохнула и жалостливо посмотрела на Татьяну Ивановну, - это может, вам будет неприятно слышать, но честное слово, вы и никто другой – мой идеал в театре!

  -Я ничего не вижу идеального в своей игре, Леночка, - Татьяна Ивановна смотрела в широко раскрытые глаза девушки, готовые заплакать. –

  - Я не понимаю вас! Да, да бог с этим. Я хочу сказать о другом. Просто я это долго ношу в себе, мне тяжело! Тяжело об этом говорить!

  -Говорите, говорите, вам станет легче! – посоветовала Таня, подумав о том, что это может, быть девчоночьи секреты.

  -Татьяна Ивановна, мой папа ушел к вам, потому что моя мама изменила ему!

  -Но это было так давно, в жизни все бывает! – Татьяна Ивановна не хотела трогать покойного мужа. – Не судите свою мать. Возможно, у нее были причины, о которых ты не знаешь.

  -Она изменила со Станиславом Петровичем! Он мой… отец!!! 

  -Подождите, подождите, Леночка, как Станислав Петрович! - Татьяна Ивановна вся похолодела, слезы брызнули из ее глаз.- А Сережа? Вы же встречались с ним регулярно, называли его папой. Боже, как это понять? Причем, тут, Станислав Петрович? 

  -Моя мама обманула дядю Сережу, чтобы не испортить репутацию Станислава Петровича! Это была его просьба.

  -И Сергей Иванович, - Татьяна Ивановна села на краешек дивана, перестав плакать - он не знал этого обмана? Он жил с ним все эти годы и гордился тобой, как своей! И был счастлив! 

  - Мама запретила Станиславу Петровичу приходить к нам! Она дорожила его карьерой!

  -Так, слава богу, - улыбнулась Татьяна Ивановна, - это же был бы удар по Сереже! Он не пережил бы его. Он тебя любил! Он не знал, это хорошо! Лапин был талантлив, для него карьера ничто, его публика обожала! 

  -Это же обман? – закричала Леночка. – Я ненавижу этого Станислава Петровича! Теперь мама хочет, чтобы я встречалась с ним. Это после всего…

  -Обман, - сказала с удивлением Татьяна Ивановна, - ах, обман. Но Станислав Петрович ваш отец! Боже, как Сережа любил вас! Но теперь это уже неважно, главное, он умер, не узнав правды! 

  Они посидели молча.
  -Скажите, Леночка, - спросила Татьяна Ивановна, - если это не секрет, когда вы узнали об этом?

  -Недавно, - сглатывая слезы, ответила Леночка, - когда поступала в училище, мама сказала. Она до сих пор любит Стани-слава Петровича. Ее все бросают. Я тоже хочу уехать от нее и жить в общежитии. 

  -Он ушел от вас к актрисе Вере Александровне Ивановой? Так, кажется? Это было давно! Я помню, в их семье был скандал. Ее супруг, наш актер Игорь Иванов тогда прыгнул в третьего этажа в театре, но, слава богу, сломал ногу и остался жив!

  -Как мне быть, Татьяна Ивановна? Если я поживу у вас, хоть недолго? 

  -Живите, - горько ответила Татьяна Ивановна, - только маму предупредите! Она же будет беспокоиться!  

  Татьяна Ивановна не знала, что хочет от нее эта девочка! Вдруг разом потерявшая отца и мать. Сострадания? Татьяна Ивановна улыбнулась. Она не хотела сострадать никому. Леночку любил Сергей Иванович, как свою дочь. И он был счастлив, что у него есть дочь. 

  Сгорбленная старушка, мать Леночки, вечно влюбленная в Станислава Петровича, хоть как-то через дочь, ее поступление в училище, приблизилась к нему! Неужели и сейчас, до сих пор она любит его? 

  Что она могла сделать? Пойти к Станиславу Петровичу и отомстить ему? 
  Он тоже имеет право на дочь. Хотя бы, сейчас, когда уже нет Сережи!