Золотистого ретривера Кельвина привезли на дачу. Надо думать, он ждал этого момента целый год. Ведь только на даче Кельвину удавалось пожить нормальной собачьей жизнью.

Хозяйка-то, конечно, думала, что пёс будет бегать по травке, нюхать цветочки, дышать свежим воздухом и плавать в чистой речке.

У Кельвина же были свои планы на лето. Перво-наперво, напомнить дворнягам-соседям справа и слева, кто хозяин в деревне, подраться, наконец, с чёрной лайкой, что живёт через дорогу, придушить пару кур и гусей и жениться, если представиться такая возможность.

Ну, конечно же, разнообразить своё грустное меню и наесться до отвала вкуснейшей местного розлива бурой каши, которая так дивно пахнет коровой и лежит никому не нужная почти под каждым кустом. Также нужно не забыть и надушиться, как следует редкими в городе духами с актуальными нотами сероводорода, аммиака и меркаптанов.

Дворняга соседа справа при виде Кельвина тут же убралась в подворотню и залилась оттуда противным лаем. Туда же благоразумно скрылись гуси. Сосед слева огородил свой участок высоким глухим забором и, судя по запаху, старая знакомая дворняжка больше там не проживала.

Кельвин с интересом обнюхивал новый забор и собирался задрать на него лапу, как вдруг забор зашатался, загудел, через него перевалилось мускулистое тело, и страшный мастифф упал с неба прямо перед Кельвином.

Кельвин отлично знал собачью поговорку: "Главное, произвести впечатление". Поэтому он задрал хвост, вздыбил шерсть, гордо поднял голову и спокойно обнюхал морду мастиффа.

А когда пришелец сделал попытку обнюхать Кельвина, пёс грозно зарычал. Мастифф задумался и в это время его окликнул хозяин: "Барс!" Страшный пёс боднул широким лбом железную калитку и исчез за ней.

Кельвин сидел на берегу реки и наблюдал за купающимися хозяевами, когда услышал пыхтение и громкий топот. Секунду спустя из травы перед ним появилась морда мастиффа с развевающимся на ветру языком и улыбкой от уха до уха.

– Что за фамильярности, – спокойно прорычал Кельвин.

– Дядя Кельвин, возьми меня в свою стаю, – взвизгнул мастифф, прыгая вокруг золотистого ретривера и извиваясь, как щенок. – А то со мной никто не хочет дружить и играть!

– Ну, ладно, – буркнул Кельвин и приосанился.

Выбравшиеся из воды хозяева с удивлением наблюдали за страшной собакой размером с телёнка, которая заискивала и виляла хвостом перед таким небольшим по сравнению с ней ретривером.

С появлением друга-подопечного жизнь Кельвина изменилась. Он вдруг стал очень послушным (не мог же он допустить, чтобы Барс видел, как его наказывают!), но в то же время очень гордым, ведь у него теперь был свой собственный мастифф!

Подраться Кельвину этим летом не довелось. Почему-то все давние противники пса без звука исчезали при его приближении. Кельвин поворачивался к следовавшему за ним Барсу и жаловался:

– Какие-то нынче псы пошли хлипкие. Даже подраться не с кем.

– Какой ты сильный дядя Кельвин! – восхищался Барс. – Ну, давай тогда поиграем!

– Ладно, всё равно других развлечений нет, – снисходительно соглашался Кельвин.

И деревня сотрясалась от топота восьми собачьих лап. Они удивительно гармонировали друг с другом. Золотистый мех Кельвина развевался на ветру, а под шкурой Барса красиво перекатывались мышцы. Каждое утро Барс перепрыгивал через высокий забор и приходил в гости к Кельвину.

И друзья отправлялись по своим делам. Кельвин научил Барса доставать палочку из воды, ходить рядом, гонять кошек, есть коровью кашу и душиться модными духами.

В тот день, дождавшись, когда хозяева уйдут по делам, Кельвин учил своего подопечного охотиться на гусей:

– Вот смотри, я красиво останавливаюсь, а потом гоню гуся! Тьфу, опять он спрятался в это проклятом птичнике! А то бы я тебе показал, как гусей ловят.

– Нет проблем, дядя, – ответил Барс, и с разбегу боднул головой хлипкую стену сарайчика, где прятались гуси.

Далее последовали мгновения неземного счастья: друзья ловили гусей.

На следующее утро раздался гром, а затем перезвон бубенцов – эти звуки издавала цепь, которую Барс вырвал из скобы, вделанной в стену дома, и волочил за собой. Он пришёл к своему другу. Кельвин грустно сидел на крыльце, его поводок был привязан к перилам. Барс улёгся рядом и "бойцы вспоминали минувшие дни". Затем скоба была заменена, и Барс мог только грустно подвывать из-за забора, когда мимо проходил Кельвин.

Обычно Кельвин радовался переезду в Москву. Так и теперь, пока хозяева собирали вещи и перегоняли машину на дорогу, он крутился под ногами и всем мешал. Тут раздался грохот, и я смогла увидеть то, что слышала почти каждое утро.

Барс перепрыгнул через забор. На мгновение он задержался на краю и тут же слетел вниз – к другу. Собаки устроили возню, пока не появился хозяин Барса и забрал пса.

И всю дорогу домой Кельвин грустил: он почти на целый год расставался с другом.

(Опубликовано в интернет-журнале Суперстиль в 2019)