Куда же унесёт нас этот поезд?

Закат. На шпалы опустились оранжевые полосы, отражённые от фонарей, стоящих на платформе. Никита шёл по главному перрону. С минуты на минуту должен был приехать поезд. Никита поставил свой рюкзак около ботинок и, достав из кармана сигарету, закурил.

 Сегодняшний день был ужасен. Он поругался с Асей, обвиняющей его в трудогольничестве. До сих пор в голове крутились её слова: «Да нахрена мне Гуччи, Шанель, Пьер Карден и прочая мурня, когда тебя не видно. Твоё лицо скрыто за этими брендами»

 «Чёрт» - подумал он. В душе ещё крутилось продолжение, но внутренний голос замолк. Его прервал гудок едущего поезда.

 Докурив, Никита отдал свой билет «бортпроводнице» - он их так называл. До блеска выстиранная форма. Белая рубашка и вечная улыбка на лице всегда удивляли его.

 Никита ехал домой к матери. Он бежал от трудностей большого города, от того, что получилось с Асей.

 В вагоне практически не было людей. Кто-то ещё покупал себе газету, а кто-то ехал на такси, в душе волнуясь, что опоздает на поезд.

 Он сел у окна и стал разглядывать прохожих. Седовласый мужчина в чёрных очках с большим чёрным чёмоданом прогуливался по перрону, куря трубку. Девушка в летних босоножках «тянула» за собой юнца лет пяти. В вагон садилась полная женщина, до самых ушей увешанная пакетами и сумками. Никита так и не смог разглядеть её лица, но увидел, как мужчина с тележкой пронёсся по перрону, выкрикивая «Осторожно».

  Поезд тронулся. Никита и не заметил, как в вагоне появились пассажиры, а перед ним уже стояла «бортпроводница» Анна Антоновна, так было написано на бэйдже.

 - Билет! Постель брать будете?

 Никита отвлёкся от окна.

 - Здесь «вагон-ресторан» есть?

 - Есть! – ответила «бортпроводница».

 - Тогда постель не надо, а билет вот – он протянул ей оранжевый квиток бумаги.

 Оторвав краешек, Анна Антоновна вернулась бумажку обратно.

 Никита положил её во внутренний карман пиджака и опять уставился в окно. За стеклом медленно проплывали многоэтажные постройки, терминалы вокзала, окрашенные в оранжевый цвет заката, мосты, дороги и дома смотрели на него и словно прощались.

 Поезд остановился. «Минск-восточный». Никита разглядывал здание, напоминающее вокзал, но вдруг дверь хлопнула и в вагон вошла молодая девушка. Он сразу понял, что это та, та с которой он хотел провести эту поездку. В душе стало сразу легче. Ася, наносившая ему психологические раны, стала забываться.

 Девушка прошла около него, оставив за собой шлейф от духов «Кензо». Этот запах был знаком Никите. Такие он подарил Асе неделю назад.

 Никита обернулся и увидел, что голубоглазая брюнетка заняла место на соседнем сиденье.

 Адреналин. Чувство эйфории нахлынуло к Никите, словно ему пару минут назад ввели какой-то наркотик. Это он и был, только под сильнодействующим названием – страсть.

Он проснулся в нём не надолго. Это как костёр – загорелся, разгорелся и погас.

 За окном уже темнело. Загорелись оранжевые фонари. Никита заказал чай и стал думать, как пригласить девушку, сидящую за маленькой перегородкой, в «вагон-ресторан».

 Никита работал фотографом и всегда возил с собой фотоаппарат и несколько фотокарточек. Достав маленькую стопку снимков, он стал выбирать наиболее романтическую картинку, сделанную им. Пересмотрев все, он отложил два, которые сразу порадовали глаз и сердце. Он осмотрел на них и решил отдать снимок находящийся в правой руке.

 Встав с места, Никита направился в сторону туалета. В его руке была фотография, на оборотной стороне которой было написано «Через 15 минут, жду тебя в «вагоне-ресторане»». Проходя около столика девушки, он бросил карточку на него. Девушка быстро подняла голову, склонённую над книгой, но Никита, ускорив шаг, предоставил её взору лишь свою спину.

 «Через 15 мин…» - вот чудак – прошептала она.

 Отложив книгу в сторону, девушка стала разглядывать карточку. В душе сразу открылась дверца, за которой хранились романтические чувства, и она полностью погрузилась в них. Розовые облака напомнили ей страсть, отлив голубого – наслаждение, сетчатые ветви деревьев – любовные уколы.

 - Вам чай?

 - Что? – вздрогнула девушка

 - Чай?

 - Нет спасибо. Мой чай в «вагоне-ресторане»

  «Бортпроводница» отправилась дальше. Девушка ещё раз посмотрела на фото и достала из сумочки зеркальце, поправила свисающую прядь волос и направилась в неизвестным место.

  Никита уже ждал её. Он представлял их ужин, их романтическую ночь, проведённую вдвоём, и килограммы комплиментов, высказанные ими обеими.

 Девушка, дёрнула за ручку двери,  ведущую в «вагон-ресторан», и остановилась у самого входа. Она искала его, лицо ей было не открыто, она запомнила лишь цвет его пиджака. Девушка прошла возле барной стойки, около нескольких столиков, но ни одна вещь, одетая на посетителях, не была похожа на ту, что она увидела в полуосвещённом вагоне.

 Дойдя до самого конца, девушка остановилась. Это была она. Она узнала спину и одетый на плечи пиджак. Обрадовавшись, она присела за столик.

 - Это ваше? – спросила девушка и бросила на стол фото.

 - Моё. Спасибо, что подобрали, я его случайно обронил. А вам оно понравилось?

 - Безусловно. Оно замечательное.

 - Скорее всего – это вы …

 - Я принимаю этот комплимент. Кстати меня Оля зовут.

 - Меня Никита, а куда вы едете?

 - Туда куда и вы. Рельсы ведут в одну сторону.

 - Значит нам по пути. Я вам заказал белое вино, не откажитесь?

 - Нет, это любезно с вашей стороны.

 Оля немного стеснялась, но из-за плохой освещённости места, где они сидели, это было незаметно.

 Никита попросил свечки и мигом сделал заказ. В него входили только десертные блюда, ничего больше.

 Оля с Никитой разговорились. Их романтические души встретились, страсть и чувства закипали внутри и с каждой минутой готовы были вырваться наружу, но Никита ждал. Он понимал, что спешить - это только во вред себе и своим чувствам.

 Принесли три заказанных десерта. Никита сел на одно сиденье с Олей.

 - Вы не возражаете?

 - Ни сколько.

 Её душа была одинока, а сердце страдало от недостатка ласки.

 Никита взял ломтик банана и нежно, не торопясь, положил его в рот Оле. Потом он кормил её сливками и расплавленным шоколадом. Оля не отставала от своего неожиданного встречного, и когда на тарелке оставалось одна долька апельсина, Никита предложил её съесть вместе. Они закрепили концы дольки между губ и начали притягивать её к себе. Вскоре их губы соприкоснулись. На мгновение они остановились, мысленно разрывая барьер накопленной страсти, и слились в едином поцелуе.

 За этот вечер они ещё ни раз сказали друг другу комплименты и ни единственное приятное действие было одобрено.

 С каждой минутой их страсть заливалась студёной водой, а чувства запрыгивали куда-то в глубину.

 К утру, когда поезд подъезжал к последнему перрону этого пути, они лежали на одной раскладной кровати и целовались. Из губы не хотели расставаться и поэтому не отпускали друг друга, цепляясь одна за одну.

 Поезд остановился. «Бортпроводница» нависла над сердечно скрещенной страстью, не в силах её разорвать. Медленно оторвавшись от Олиных губ, Никита сказал.

 - Нам пора.

 - Мг – ответила Оля.

 На перроне они обнялись, Никита взял номер телефона и попрощался.

 - Может, ещё встретимся?- промолвила с надеждой в голосе Оля.

 - Конечно! – соврал Никита, потому что он знал, что никогда больше её не увидит.

Никогда.

Подгорный Инокентий